Решение ВС РФ вынесено по делу № АКПИ17-103 об оспаривании утвержденных Минюстом требований к адвокатскому запросу
Со дня вступления решения в законную силу признаются частично недействующими подп. 11, 12 п. 5 Требований к форме, порядку оформления и направления адвокатского запроса, утвержденных приказом Минюста России от 14 декабря 2016 г. № 288 (далее – Требования), и приложение № 1 к Требованиям. Исполнительный вице-президент ФПА РФ Андрей Сучков отметил, что незаконными признаны диспозитивные нормы, которые не были обязательны к исполнению в силу своей диспозитивности, а все остальные вопросы, связанные с предметом иска, вполне решаются методами внутрикорпоративного регулирования.
Как сообщалось ранее, 24 мая Верховный Суд РФ вынес решение по административному иску адвокатов Андрея Николаева и Ивана Павлова к Министерству юстиции РФ, в котором они просили признать частично недействующими подп. 5, 11 и 12 п. 5 Требований к форме, порядку оформления и направления адвокатского запроса, утвержденных приказом Минюста России от 14 декабря 2016 г. № 288, а также разделов рекомендуемого образца адвокатского запроса, утвержденного приложением 1 к Требованиям.
По мнению истцов, приказ обязывает адвоката приводить в запросе обоснование получения запрашиваемых сведений и раскрывать данные их доверителей при направлении запроса, не позволяя получить согласие доверителя на это, что противоречит как Закону об адвокатской деятельности (и может привести привлечению адвоката к дисциплинарной ответственности), так и Закону о персональных данных.
Минюст в свою очередь заявлял, что приказ соответствует этому Закону об адвокатской деятельности и его требованиям о соблюдении адвокатской тайны, а также иным актам большей юридической силы, и не содержит указаний, обязывающих указывать в запросе его обоснование. Федеральная палата адвокатов РФ, привлеченная к участию в деле в качестве заинтересованного лица указала, что Требования не противоречат актам большей юридической силы. Аналогичную позицию в ВС РФ направили и органы государственной власти, с которыми были согласованы Требования.
Выслушав объяснения сторон, заинтересованных лиц, проверив оспариваемые положения на соответствие нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу, Верховный Суд РФ пришел к выводу, что административный иск подлежит частичному удовлетворению.
В своем решении Суд указал, что оспариваемый подп. 5 п. 5 Требований, возлагающий на адвоката обязанность указывать в запросе реквизиты соглашения об оказании юридической помощи, либо ордера, либо доверенности, а именно номер, дату выдачи ордера либо доверенности, либо дату заключения соглашения, сам по себе не противоречит ни Федеральному закону № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», ни Федеральному закону № 152-ФЗ «О персональных данных» и не нарушает требований закона о соблюдении адвокатской тайны.
ВС РФ напомнил о своей правовой позиции, изложенной в решении от 29 апреля 2013 г. № АКПИ13-43 «Об отказе в удовлетворении заявления о признании недействующим приказа Минюста России от 10 апреля 2013 г. № 47 “Об утверждении формы ордера”», адвокатская тайна представляет собой правовой режим, в рамках которого осуществляется запрет на получение и использование третьими лицами персональной информации доверителя, находящейся у адвоката в связи с оказанием ему правовой помощи, а также использование этой информации адвокатом в нарушение целей своей профессиональной деятельности.
При этом реквизиты соглашения либо ордера, либо доверенности не могут рассматриваться в качестве персональных данных, использование которых при осуществлении адвокатом профессиональной деятельности нарушает режим защиты прав на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, поскольку по уровню индивидуализации не позволяют определить субъект персональных данных. С учетом этого Верховный Суд посчитал, что указание таких реквизитов в адвокатском запросе не нарушает принципа сохранности адвокатской тайны.
«Вместе с тем фамилия, имя, отчество (при наличии) физического лица, в чьих интересах действует адвокат, по смыслу пункта 1 статьи 3 Федерального закона № 152-ФЗ, являются персональными данными», – подчеркивается в решении.
Из анализа приведенных норм Закона о персональных данных во взаимосвязи с положениями п. 2 ст. 6 и п. 1 ст. 8 Закона об адвокатской деятельности следует, что при направлении адвокатского запроса в целях оказания юридической помощи доверителю адвокат не вправе без его согласия передавать персональную информацию третьим лицам, если иное не предусмотрено федеральным законом.
Следовательно, предписания подп. 11 п. 5 Требований в той части, в которой возлагают на адвоката обязанность во всех случаях в адвокатском запросе указывать ФИО физического лица, в чьих интересах действует адвокат, не соответствуют федеральному закону. В остальной части положения данного пункта не содержат противоречий актам большей юридической силы.
«В тех случаях, когда адвокат участвует в конституционном, гражданском, арбитражном, уголовном или административном судопроизводстве, а также по делам об административных правонарушениях, наличие в запросе данных о номере дела и процессуальном положении лица, в чьих интересах действует адвокат, без указания его персональной информации: фамилии, имени и отчества физического лица, не позволяет установить субъекта персональных данных, а именно индивидуализировать личность доверителя», – указал Верховный Суд РФ.
По поводу подп. 12 п. 5 Требований, которым установлено, что адвокат обязан при необходимости приводить обоснование получения запрашиваемых сведений, ВС РФ указал, что данное положение не соответствует Федеральному закону № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», в ч. 5 ст. 8 которого закреплено, что лицо, желающее получить доступ к информации государственных органов и органов местного самоуправления, не обязано обосновывать необходимость ее получения.
Кроме того, Суд отметил, что данное положение Требований также вызывает неоднозначное толкование и трудности в его применении, поскольку не позволяет ясно определить, кем устанавливается необходимость такого обоснования – адвокатом, оформляющим запрос, либо лицом, в адрес которого он направляется, что свидетельствует о правовой неопределенности оспариваемой нормы.
Доводы административных истцов о том, что Минюст России при издании Приказа об утверждении Требований превысил свои полномочия, утвердив не только форму адвокатского запроса, но и его содержание, а также не согласовал все положения Требований с заинтересованными органами государственной власти, Верховный Суд посчитал несостоятельными.
По утверждению административного истца, подп. 12 п. 5 Требований в редакции, утвержденной Приказом, имеет отличия от текста проекта Приказа, доработанного по результатам общественного обсуждения.
Однако Правила раскрытия федеральными органами исполнительной власти информации о подготовке проектов нормативных правовых актов и результатах их общественного обсуждения не содержат норм, обязывающих разработчика нормативного правового акта учесть все представленные замечания, направленные в ходе общественного обсуждения, и требований, в соответствии с которыми текст принятого нормативного правового акта должен полностью соответствовать тексту его проекта, размещенного для общественного обсуждения или по его итогам.
«Минюст России, осуществляя нормативно-правовое регулирование в установленной сфере деятельности и действуя в пределах предоставленных законом полномочий, самостоятельно определил окончательную редакцию Приказа», – заключил ВС РФ.
С момента вступления решения в законную силу недействующими признаются положения подп. 11 п. 5 Требований в той мере, в какой они возлагают на адвоката обязанность при направлении запроса указывать фамилию, имя и отчество физического лица или наименование юридического лица, в чьих интересах действует адвокат, при отсутствии их согласия на указание этих данных. Также признаны недействующими положения подп. 12 п. 5 Требований и приложение № 1 к Требованиям в части, устанавливающей, что адвокатский запрос должен содержать при необходимости обоснование получения запрашиваемых сведений. В остальной части в удовлетворении административного иска отказано.
Решение может быть обжаловано в Апелляционную коллегию Верховного Суда РФ в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.
Изучив мотивировку решения Верховного Суда, исполнительный вице-президент ФПА РФ Андрей Сучков повторил ранее сформулированную Федеральной палатой адвокатов РФ позицию: предметом внимания истцов не стали действительно важные задачи совершенствования института адвокатского запроса, в том числе уменьшение сроков ответа на запрос, снятие ограничений по получению информации.
«В итоге получилось, что признаны незаконными диспозитивные нормы, которые не были обязательны к исполнению в силу своей диспозитивности. Все остальные вопросы, связанные с предметом иска, вполне решаются методами внутрикорпоративного регулирования», – считает Андрей Сучков.
Он добавил, что один из вопросов, связанных с предметом административного иска, сейчас является темой рассмотрения Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам. «К сожалению, истцы совсем не знакомы с дисциплинарной практикой по теме нарушений в связи с адвокатским запросом, когда адвокаты использовали этот инструмент для сбора информации по вопросам, совсем не связанным с адвокатской практикой. Сейчас решением Суда этот "ящик Пандоры" открыт. Остается лишь надеяться, что нарушения порядка использования запроса не станут массовыми и не приведут к отмене достигнутых позиций в нормативном регулировании этого института», – заключил исполнительный вице-президент ФПА РФ.
Источник публикации: http://fparf.ru/news/all_news/news/41830/
